Валерий Советский
Юра
Представьте море без конца и края,
И ходит по морю «сундук»,
Себя никак не проявляя,
Он от винтов роняет звук.
Всплывает ночью в непогоду
В баллоны воздух зарядить
И снова прячется под воду,
Желая скрытность сохранить.
На вахте смена боевая,
У «первой», так её зовут,
(Все командиры заступают)
Особый лодочный статут.
Моряк в приказах Командира,
Поймёт, что будет впереди,
И как по мысленным пунктирам
Быстрее к дому подойти.
В Центральном – Юра, он механик,
Команды надо выполнять,
Их «пароход», как грозный стражник,
Готов ракетами стрелять.
Но нет, Москва не разрешает
По Супостату бить в упор,
А на позиции гуляет
И шторм, и смертный приговор.
Они свой час не прозевают,
Но это будет смертный час,
И каждый чётко понимает,
Что не увидит больше нас.
Приказ: одеться по параду,
Стоять на вахте до конца,
И ждать моряцкую награду —
Не потерять в бою лица.
А на позиции гуляет
И шторм, и смертный приговор,
В отсеках быстро затихает
Любой не штатный разговор…
Мой товарищ Юра служил на атомных «раскладушках» 675 проекта, вооруженных крылатыми ракетами. При стрельбе ими в боевых условиях, это означало неминуемую гибель. Корабли в ту пору подолгу находились на боевых позициях. Было и так, что дизельную лодку враги прогнали с позиции. Экипаж, конечно, можно и осудить, если струсил не твой командир. Но попробуйте прожить несколько недель посреди океана на голых нервах, без глотка свежего воздуха и с петлёй на шее…!? А они живут и служат.
К началу страницы